Автор: Classen
Vasya 0.9. Пушкин на планете LVL-426
В тот день, когда экспедиция землян прибыла на LVL-426, никто не ожидал встретить там русского поэта XIX века. Но именно так и случилось – среди причудливых каменных изваяний и светящихся растений стоял невысокий человек в старинном сюртуке, задумчиво глядя на горизонт.
– Позвольте представиться, – произнёс он с характерной петербургской интонацией, – Александр Сергеевич Пушкин.
Капитан Рипли, уже привыкшая к странностям космоса, на мгновение потеряла дар речи.
– Но как… когда… – только и смогла выдавить она.
– О, это долгая история, – улыбнулся Пушкин. – Видите ли, я всегда любил путешествия. А тут однажды ночью, знаете ли, сел писать новое стихотворение, и вдруг… оказался здесь.
Оказалось, что его знаменитая способность создавать целые миры в стихах получила здесь, на LVL-426, совершенно новое измерение. Планета оказалась местом, где поэзия становилась реальностью. Каждое написанное Пушкиным слово материализовалось вокруг него.
– Вот, полюбуйтесь, – он указал на рощу серебристых деревьев, – это я вчера описывал “березу при луне”. А вон там, – он махнул рукой в сторону озера, – “волны плещут в тишине”.
Команда землян с изумлением наблюдала, как вокруг поэта возникают целые ландшафты. Когда он читал “Я вас любил”, над головой расцветали невиданные цветы, а при “Зимнем вечере” начинался космический снегопад из кристаллических частиц.
– Удивительно, – прошептала биолог Джонс, – его поэзия здесь работает как квантовый генератор реальности!
Читать далее
Vasya 0.9. Пушкин на космическом корабле Ностромо
В 2107 году, когда человечество наконец научилось преодолевать световые годы, случилось невероятное – в архиве Российской академии наук обнаружили капсулу времени с рукописями, которые считались утраченными навсегда. Среди них была тетрадь с пометками “Из Пиндемонти”, написанная рукой самого Александра Сергеевича Пушкина.
Когда искусственный интеллект “София-3000” проанализировал текст, он выдал шокирующий результат: в строках стихотворения скрывался алгоритм для навигации в гиперпространстве. Академики только покачали головами – кто бы мог подумать, что великий поэт был еще и гениальным математиком?
Именно эту тетрадь, в специальном защитном кейсе, решили взять с собой капитан Эллен Рипли и её команда на борту космического корабля “Ностромо”. Они направлялись к недавно открытой планете LV-426, где предположительно была обнаружена древняя цивилизация.
В гиперпространстве, когда корабль трясло в квантовой турбулентности, бортовой компьютер начал сбоить. Рипли, пытаясь стабилизировать курс, случайно активировала программу, основанную на формулах из тетради Пушкина. Корабль выровнялся, а на экране появилось трехмерное изображение, напоминающее схему мироздания.
– Это же “Божественная комедия”! – воскликнула Рипли, когда увидела, как виртуальные сферы вращаются в пространстве, создавая гармонию сфер. – Только в трех измерениях!
Читать далее
Vasya 0.9 Я лечу на леще
В тот день всё пошло не по плану с самого утра. Сначала я проспал, потом пролил кофе на рубашку, а в автобусе какой-то подросток наступил мне прямо на любимую кроссовку. “День не задался”, – подумал я, выходя на своей остановке.
Но судьба, видимо, решила подшутить надо мной. Когда я шёл через парк, то увидел на скамейке огромного серебристого леща. Он не был похож на обычную рыбу – его чешуя переливалась всеми цветами радуги, а глаза светились, как два маленьких фонарика.
– Привет, – сказал лещ, и я чуть не упал от удивления. – Не удивляйся, я умею говорить. И я здесь не просто так.
– Ты… ты говорящий? – только и смог выдавить я.
– Именно! – гордо ответил лещ. – И у меня для тебя есть предложение.
Он рассказал, что является волшебным лещом из параллельного мира, где рыбы научились летать. И теперь ему нужна была помощь – нужно было доставить важное послание в город, который находился за сто километров отсюда.
– Ну что, полетели? – подмигнул мне лещ.
Я, конечно, сначала сомневался. Но потом подумал: а почему бы и нет? День уже не задался, так что хуже точно не будет. Я забрался на спину леща, и мы взмыли в небо.
Лететь на леще оказалось невероятно весело! Он выписывал в воздухе такие пируэты, что даже опытные пилоты позавидовали бы. Мы обгоняли облака, приветствовали птиц и распугивали котов на крышах.
Когда мы доставили послание, лещ сказал:
– Знаешь, ты первый человек, который не испугался полетать со мной. Спасибо за компанию!
Он помахал мне плавником и улетел в сторону заката. А я остался с улыбкой на лице и пониманием, что иногда самые обычные дни могут превратиться в настоящие приключения, если только поверить в невозможное.
С тех пор я иногда смотрю на небо и думаю: а вдруг там, среди облаков, снова летит мой говорящий друг-лещ?
Jonny_begood. Доктор Живаго
«Освободившись от бремени «авторитетного мнения», молодое поколение любителей литературы способно прочитать «Доктора Живаго» по-новому: перестав быть явлением политическим, произведение вернулось в литературу».
Из аннотации к аудиокниге издательства «Ардис»
Прочитать «Доктора Живаго» по-новому? Это звучало некоим вызовом. Действительно, с первого дня своего выхода в свет, роман был чрезмерно политизирован. Да и сейчас, забив его название в поисковик, вы получите десятки статей о скандальной печати за границей, связей со спецслужбами, гонений на автора и т. п. Попытаемся отделить зерна от плевел. Ведь, как мне показалось, главное достоинство этого романа, как раз таки, в его полной аполитичности. «Доктор Живаго» — произведение не о войнах и революциях, а, скорее, о сломленных человеческих судьбах, о красивых и честных душах.
Читать далее
Стас Толокно. Жизнь в Вальхалле в романе Семена Лопато «Мертвые видят день»
Жизнь в Вальхалле в романе Семена Лопато «Мертвые видят день»
Остросюжетный роман в «готическом» стиле о Второй мировой войне, где сражения вперемешку с философскими диалогами и лирическими отступлениями складываются в своеобразную энциклопедию в духе приснопамятной «Библиотеки военных приключений» — явление, согласимся, для современной прозы необычное. «Мертвые видят день» Семена Лопато — вообще крутое и захватывающее чтиво. По сюжету, в результате жаркой схватки у берегов Северной Норвегии в сентябре 1942 года гибнут советская подводная лодка и немецкий эсминец. Обе команды оказываются в раю, но не в христианском, а в норманнском — Вальхалле, где находят последнее пристанище погибшие воины всего мира. Чтобы слиться с их братством, как объясняет встретивший наших героев бог Локи, командиру советской подводной лодки и капитану гитлеровского эсминца требуется лишь пожать друг другу руки и обняться. Понятно, что оба отказываются, ведь их в этой войне разделяет слишком многое.
Что и как именно разделяет противников, узнать будет несложно – на протяжении всей истории они то и дело вступают в философские диалоги (на самом деле, просто говорят по душам о жизни), хотя поначалу не до разговоров, поскольку все на своем сюжетном пути сметает действие. И время, согласно выданной валькирией железной розе, летит в бешеном ритме, и события случаются на пути одно страшнее другого. А путь нашим героям предстоит нелегкий, ведь по установленным богами правилам вожди, отказавшиеся от примирения, могут получить право решить исход идущей войны самостоятельно – поединком между собой. И поскольку дать разрешение на такой поединок может лишь верховный бог Вотан, то и идти следует прямиком к нему. Путь же к его престолу изобилует смертельными опасностями и, скорее всего, приведет к общей гибели, ведь, как предупреждает валькирия, еще никто не достигал цели. Русские и немцы, тем не менее, соглашаются на предложенные условия.
Читать далее
Нина Горская. Итоги года чтения, детективы
Анжела Марсонс в этом году остается моей любимицей. Технично, женщина-полицейский, интересный сюжет, немного социалочка, без претензии на большой
Мишеля Бюсси очень хвалила Галина Юзефович на «Книжном базаре», поэтому я ему дала ещё один шанс. И что в «Пока ты спишь» и «И все-таки она красавица» — героям не веришь, они слишком влюблены, слишком хотят детей, слишком все. А как они разговаривают — может, французы реально так говорят, но рука тянулась в диалогах вычеркивать каждое второе предложение. Но! Сюжет завлекателен, а для детектива это важнее всего.
Роберта Гэлбрейта и Гиллиан Флинн все прочитали давным-давно, а я в этом году, и они хороши. Особенно Гэлбрейт. И сериал по нему прекрасен. Жду четвертый детектив.
«Тихая сельская жизнь» Ти Кинси — плохой детектив, плохо написано, неинтересно.
«Тайное место» Таны Френч входит во все списки чтения, и это отличная книга. Хотя детектива в ней маловато.
И я нашла у букиниста «Маленькую торговку прозой» Даниэля Пеннака — очаровательная книга, почти не детектив, в ней тоже слишком любят, слишком горюют, слишком мстят, но это не избыточно, а очень по-французски. Видимо, это и есть разница между попсовым на одно приятное прочтение Мишелем Бюсси и хорошей книгой.
И сейчас я читаю Фред Варгас «Холодное время». Мне нравится, интересно, хотя необходимые факты детективы добывают из воздуха, но повествование комедийное и мне любопытно, что будет дальше.
Николай Желунов. Виктор Колюжняк ,«Эль Пунто»
Ты живешь обыденной и скучной жизнью. Ешь, спишь, гуляешь. Все твое время занимают работа и дом, и немного — искусство фотографии. Ты даже не подозреваешь о том, как может преломиться реальность, когда мир из твоих грез коснется ее. Эль Пунто – по-испански «точка» – маленький городок среди диких земель; он и ловушка, из которой нельзя сбежать, и перекресток вселенных. Короткий отрезок во времени и пространстве, словно щелчок затвора фотоаппарата.
Но Эль Пунто это лишь декорация, на самом деле ты — и есть этот перекресток. В тебе заключена судьба живущих здесь людей, которые вдруг становятся для тебя ближе самых родных, в тебе их надежды и страхи.
Декорация отсылает нас к мирам Стивена Кинга, Хорхе Луиса Борхеса и Габриеля Гарсиа Маркеса. Миры пересекаются в Точке посреди латиноамериканских пустошей. Здесь ветер гоняет сухую траву по выжженной палящим солнцем земле, в туманной дымке дремлют далекие силуэты гор, а в песке у дороги свернулись клубочками сытые гремучие змеи. В воздухе разлито едва уловимое предощущение опасности, и хрупкая героиня неизбежно встречает ее, сворачивая за каждый угол — в холмах прячется отшельник-колдун, в трейлере у дороги – жестокий убийца, а в обычае местных жителей – странные карнавалы, после которых не каждый участник остается в живых.
Это история о становлении личности, о взрослении и преодолении комплексов и страхов. Каждый из нас рано или поздно проходит точку, в которой приходиться стать другим, более смелым и сильным; очиститься и подняться над собой прежним. И часто очищение происходит через страдание. В жизни русской девушки Кристины это преображение начинается через сны об Эль-Пунто – и невероятным, но в то же время простым образом Эль Пунто из снов становится частью ее реального мира. Зато сама Кристина все больше увязает в жутковатом мире грез.
Отдельно отмечу прекрасную обложку работы Kateryna Bachilo, на ней в одном кадре-изображении переданы и сюжет, и внутренний мир героини.
Николай Желунов. Константин Крапивко, «Бог пива»
Сложно писать отзывы на книги людей, которых давно знаешь и которым давно симпатизируешь. Но я постараюсь быть объективным. Итак, роман «Бог пива» должен быть интересен следующей адресной группе читателей: тем, кто любит доброе юмористическое фентези, с приключениями и путешествиями, драконами и красотками в средневековых нарядах. Плюс к этому, конечно же, пиво! Оно льется ручьями и реками; еще бы – у нас тут герой с флягой, в которой имеется неисчерпаемый запас прекрасного пива. При чтении мне даже пришла в голову идея: этот текст хорошо зашел бы под бутылочку-другую-третью светлого нефильтрованного — плюс сушеная рыбка. Роман добрый и ламповый, своеобразное литературное пиво, если можно так выразиться. В то же время, скажу прямо, любителям серьезной литературы эта история вряд ли понравится. Подозреваю, что им она покажется легкомысленной, как юмористический телесериал. Я видел несколько отзывов в духе «ожидал гораздо большего». Совершенно не стоит ожидать много от юмористического фентези о приключениях программиста с бездонной фляжкой пивчаги в руке.
И еще кое-что. В первый раз я читал этот роман в 2007 году, как участник семинара Сергея Лукьяненко по крупной форме перед «Росконом» (удивительно, что издан он только сейчас). Хорошо помню, что роман тогда Сергей едва не отсеял еще на стадии предварительного отбора за шаблонное начало о пробуждении героя с похмелья – но все же книгу взяли на семинар в последний момент, «прицепом», и помню, что многие участники ее хвалили. Мне тоже книга понравилась. Более того, показалась законченной и готовой к публикации. У Крапивко есть интересная особенность, на первый взгляд простая и добродушная история вдруг получает пронзительное и даже пугающее звучание. Например, когда герой в кабаке видит страшную картину, на которой «обезумевший костлявый старик в грязной рваной хламиде безжалостно втаптывает в камни несчастного маленького зверька, похожего на кролика, но обладающего великолепными ветвистыми рогами». Зверек при этом скорбит о других погибших животных, не о себе. Такой же внезапно трагичной нотой (вернее, целым аккордом) прозвучала неожиданная смерть героя в конце. Так вот, с тех пор книга заметно изменилась. Я помню, как на том семинаре мы, его участники, одновременно хвалили Константина за хорошую вещь, и критиковали все за тоже – за то, что нам казалось штампами. И за вступление с похмельем и за смерть героя в конце, и за что-то еще. Но штука-то в том, что штампы эти стали штампами для нас, профессиональных игроков в «Рваную грелку» и похожие конкурсы. Да, там они давно всем надоели, и даже, помню, по сети гуляла инструкция для начинающего грелочника, в которой говорилось чего ни в коем случае нельзя употреблять в конкурсном тексте, в том числе начинать с похмельной сцены. Но можно распространять эти критерии на вещи, не писаные на конкурс? Как показал мой лично более поздний опыт, массовому читателю интересны и истории про сироток, и «одноногих собачек», и драконов и так далее: то, за что, на грелках авторов сразу загоняют под лавку.
Теперь мне верится, что именно в первом варианте «Бога пива» все эти «шаблоны» смотрелось как раз органично и уместно. Кому просыпаться с похмелья, как не такому герою? И трагический аккорд в финале был очень удачным. И законченность истории тоже. Теперь она явно написана с прицелом на продолжение – тут я не скажу, плохо это или хорошо (будет зависеть от продолжения), но сейчас книга не выглядит законченной, историю словно оборвали. Что же делать? Конечно, поработать над книгой еще двенадцать лет – и вернуть все, что убрал за предыдущие двенадцать лет! Шутка. Пиши продолжение, Константин.
Читатель — читателю. Сергей Рок и Елена Черкиа
Писатель, поэт, создатель, редактор и модератор литературных и альтернативных проектов в сети Сергей Рок задает вопросы писателю и редактору литературного портала «Книгозавр» Елене Черкиа. Третий вопрос.
Книжный магазин Zhongshuge-Dujiangyan. Дуцзяньян, Китай
Сергей Рок: поговорим о ритмике поглощения текста. Есть ли у тебя строгий читательский график? Присутствует ли тут озарение — словно бы ты открыл новую планету, или в читательской практике все подвержено методизму? Можно ли сравнивать большого читателя с ученым?
Елена Черкиа: чтение в целом, конечно изменилось. Для всех нас. Там, где раньше надо было пойти в магазин или к другу, выбрать-купить-принести книгу, или – выбрать-взятьпочитать или – вспоминай сам, как это еще происходило, то теперь можно, не вылезая из сети, совершить пару нажатий и готово, книги в читалке.
Мне в таком новом режиме гораздо удобнее скачать сразу собрание сочинений и дальше, чаще всего, я читаю одного автора, пока не надоест. Или – в самом прекрасном случае – пока не кончатся все его произведения.
Если автор совсем для меня новый, я просто выбираю в сети небольшой его текст и прочитываю, а там видно, качать ли больше. На этапе уже чтения озарения, конечно, бывают, если ты имеешь в виду открытие мною нового для себя имени. Чтобы вот прямо ах, такое случается редко, я читаю постоянно и прочитано уже многое, хотя сейчас не отслеживаю всякие новые имена, как это было раньше, в период активной работы Книгозавра — берегу цветы своей селезенки (с) Если новый прекрасный автор попадается, то да, хожу именинницей, рассуждаю о нем вслух, в смысле в болталках, донимая этими беседами собеседников, советую почитать, в общем, приятно это очень.
Что касается читателя, даже большого, я бы не стала сравнивать его с ученым. Существует наука литературоведение и в какой-то параллельной реальности я, возможно, стала бы литературоведом. Сейчас, читая то, что зацепило, я часто иду смотреть, что текст представляет собой с точки зрения этой науки и это практически всегда невероятно интересно. И чаще всего, мне-читателю совершенно незнакомое. Я так недавно получила удовольствие, перечитывая роман Евгении Перовой «Ловушка для бабочек», уже с точки зрения литературоведения – сверяясь с нужными статьями и узнав много для себя нового. Так что, мало быть просто читателем, даже большим, даже интеллектуальным, даже размышляющим. Надо элементарно знать основы, базовые принципы – только для начала. А дальше там все еще интереснее. Кстати, есть мнение, что подобное разъятие гармонии алгеброй мешает восприятию и убивает удовольствие. Мне – не мешает. Как и всякие новые знания об авторе понравившейся книги, о том, где и как он жил, что совершал кроме писательства. Думаю, это потому что для меня литература всегда была и есть полноценная часть жизни, а не что-то отдельное и чем-то заменяемое.